Во-первых, орден в деревне, это вам не хухры-мухры. Во-вторых, тов. Кагановича в селе не только не видели, но и не слышали про такого. И, наконец, в-третьих, такого физически крепкого, толкового мужика в этих краях не водилось уже лет десять. Последний вывод оказался наиболее важным и перспективным и потребовал срочной изоляции кочегара от всевозможных потенциальных конкуренток.
Как и любую серьёзную птицу, нашего « сокола » нужно было приручить. После пребывания в бане, сопровождаемой дегустацией домашней бражки, кочегар выглядел, как новенький пятак: блестящий и звонкий. За обмывом последовал откорм, затянувшийся аж до самого вечера. « Сокол» ожидаемой реакции не проявлял: ел, пил, но… не приставал. Его рефлексы были настолько условны, что не выказывали никаких признаков. Поэтому оставшуюся часть вечера было решено заполнить прогулкой по главной улице с последующим обзором достопримечательностей на глазах подруг и недругов, чтобы предъявить свои права на захваченного врасплох мужика.
Потянулись колхозные будни. Всё это время бригадирша бегала на ферму, выполняла работу за себя и за того парня, который спал на её пуховой перине. Опохмеляла его в редкие минуты просветления, отпаивала свежими яйцами и стойко слушала очередную историю о тов. Кагановиче. На пятый день, когда терпение бригадирши курятника лопнуло, а запасы самогона подошли к логическому завершению, вывела птичница нашего сокола за калитку, со словами:
- Отправляйся - ка ты к товарищу Кагановичу и скажи, чтобы таких ……. как ты, больше сюда не присылали.
Остальные, накопившиеся за неделю, слова она написала в контору базы с полным перечнем трудовых подвигов. Перечень был наполнен такими эпитетами, что не подлежало ни малейшему разглашению даже на закрытом парткоме.
*** *** ***
И если вам кто-то скажет, что кроме водной стихии, моряки нигде больше не водятся, ни в коем случае не верьте им.
Картофельное море.
в Фауна
Опубликовано