Перейти к содержанию
Филателия - форум филателистов. Филфорум.


А помнишь, как все начиналось?

E. MIKELSON

Автор E. MIKELSON
в Фауна

 Поделиться

Рекомендуемые сообщения

E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
Опубликовано

Зима в тот год выдалась на удивление безобразная и лютая. Льдом сковало не только большую часть прибалтийских портов, но даже традиционные районы промысла далеко от берега. Поэтому было решено: до улучшения промысловой обстановки отстояться в единственном чистом от льдов месте, литовском порту Клайпеда.

 

 

Осторожно расталкивая мелкобитый лёд в уютной бухте реки Дане, мы подходили вторым корпусом к красавцу траулеру, стоящему у послеремонтного причала.

 

 

Привычное напряжение. В голове вертится простая, как лапоть истина: « Двух одинаковых швартовок не бывает ». И всё вроде бы шло своим обычным чередом. Всё, да не всё? Законное место вахтенного штурмана на крыле чужого свежеокрашенного « труженика моря » занимал огромный и чёрный, как большой кусок рубероида, красавец мастиф.

 

 

Положив передние конечности на борт, массивный, устрашающего вида пёс, как влитой, врос задними лапами в палубу и застывшим, немигающим взглядом снисходительно поглядывал на царившую рабочую суету на нашей палубе. Экая невидаль, мол? А на голове дога красовалась парадная штурманская фуражка.\

 

 

Мои матросики на баке и корме, натянув на свои физиономии непроницаемые маски японских « якудза », изо всех сил старались сдержать рвущийся наружу смех. Да-а-а?! Не каждый день можно было увидеть такую картину « маслом », когда собака руководит швартовой операцией. А потом?

 

 

А потом мы сидели в шикарной двухкомнатной капитанской каюте, где кроме джакузи, был душ и даже рукомойник. Удивительное расточительство пресной воды. Черчилль, оказывается так звали неаполитанского дога с родословной на восьми листах, о чем ? то тихо переговаривался с двумя попугаями неизвестных мне кровей, отбывающих свой земной срок в красивой клетке.

 

 

А двое лысеющих седых мальчишек сидели за небольшим столиком. Уверенные, чтобы быть настоящим моряком, надо остаться навсегда мальчишкой. Да, надо научиться ломать чужие воли и брать на себя любую ответственность. Надо отвердеть скулами и глазами. Надо непоколебимо знать, что судно - это машина, которая зарабатывает деньги. И при всём том надо оставаться мальчишкой.

 

 

Нас разделяла замороженная до бесчувствия бутылка « Столичной » в экспортном исполнении и глубокая тарелка, полная рубиновой икры. К ней в кореша набивался брус новозеландского сливочного масла со « слезой », только что из холодильника. Белый, крупноноздреватый хлеб судового исполнения и несколько открытых благоухающих баночек дальневосточного краба. Дополняла общую картину каютного натюрморта бутылка « Уссурийского бальзама » в красивой фарфоровой посуде, редкого гостя в этих краях.

 

 

Мы долго цокали языками, прежде чем разлить всю эту дальневосточную экзотику по стопкам, читая вслух писанный золотом на фарфоре бальзама текст: оригинальный букет экстрактов растений уссурийской тайги, легендарный женьшень, элеутерококк, лимонник и ещё более десятка целебных таёжных дикоросов, чьи названия уже выветрились из моей головы. Этот букет сулил нам несказанного здоровья и грузинского долголетия, но только с одним условием, если добавлять его в малых дозах в чай, кофе или водку.

 

 

- « В ма-а-лых дозах? фифти ? фифти? », дурашливо закончили мы и набулькали себе по полной.

 

 

Продолжение следует?.

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Чуть ироничные, с беззлобными подначками, известными лишь нам одним, похлопывали мы друг друга через стол по плечам. Ещё с морской « бурсы » за одним из них водилась некая странность: он любил математику. Ему совершенно точно было известно, что произойдёт, если растопить все льды Антарктиды разом.

 

 

Подсчитать, когда поезд обгонит улитку или за сколько минут можно наполнить бочку без днища, было для него пустяшным делом. Поэтому, некоторые контрольные по математике, хоть и были написаны моей рукой, мне не принадлежали.

 

 

Уже под утро мы решили попить чайку. Из давно забытых теперешним поколением серебряных подстаканников, с кружевом лимона. Хотя мы не были адмиралами и никогда ими уже не станем, чай, все же, решили пить по - адмиральски.

 

 

Кто не в курсе, чай по ? адмиральски делается так, и ничего здесь нельзя перепутать или переставить: берётся тонкий чайный стакан в серебряном подстаканнике, заполняется крепчайшим, горячим свежезаваренным чаем до верха, бросается ломтик лимона и сыплется три ложечки сахара. Когда ? то адмиралы правильно подметили, что два стакана чая на пустом столе - это скучно, поэтому рядом ставится бутылка коньяка.

 

 

Отхлёбывается чай и доливается доверху коньяком. Ещё отхлёбывается и ещё доливается. И вот, когда стакан ещё полный, а бутылка уже пустая - это и будет настоящий адмиральский чай.

 

 

Мы « семидесятники ». Это целое поколение романтиков, стартовавшее в семидесятые годы прошлого столетия, которые помчались по необжитым районам Мирового океана, как пелось в песне: « за туманом и за запахом тайги ». Стране нужно было много рыбы, очень много, и мы повезли её со всего мира, со всех океанов.

 

 

Море учило нас не искать в друзьях « слабое звено » и не сулило халявных миллионов. Мы сделали себя сами, никогда не толкаясь плечами, а только всегда подставляли их другим. Но сейчас мы занимались обычным в таких случаях делом: вспоминали, кто из знакомых и друзей где ходит или уже не ходит. Когда кто кого видел и кого больше нам никогда уже не увидеть. Сколько же времени прошло? Да лет тридцать пять, не меньше. Как давно это было! Но как отчетливо всё помнится. До самых запахов!

 

 

 

А ПОМНИШЬ, КАК ВСЁ НАЧИНАЛОСЬ?

 

Солнце грело ещё почти по ? летнему, стремясь отдать последнее нерастраченное тепло. На голубом и чистом небе почти не было туч, но холодный ветер резкими порывами пытался напомнить, что на дворе уже сентябрь месяц.

 

 

Среди яркой зелени скверов стали заметны первые предвестники осени: желтые и красные листья. Скоро они опадут с деревьев и покроют собой все дороги и дорожки.

 

 

Продолжение следует??

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Но все эти красоты земные в этот раз произойдут без нас, потому что два кадета четвёртого курса час обратно благополучно сошли с поезда Ленинград ? Калининград и следуют в Калининградский рыбный морской порт для прохождения преддипломной четырёхмесячной практики.

 

Хочу подчеркнуть особо, что от характеристики с преддипломной практики и результатов выпускных экзаменов, зависело то, куда тебя могли направить: это может быть современный промысловик прямо с новостроя, на котором ещё даже тараканов нет.

 

А может быть и колхозный сейнер на Каспии - ржавый и липкий насквозь, как лента для ловли мух.

 

 

Мы не « салаги ». На наших рукавах сияли по четыре золотых птички, что означало - три курса мореходки уже за спиной. Но ещё и не « мореманы ». Поэтому, наплевав на известный афоризм: « Наши люди в булочную на такси не ездят », на центральной площади, где торчит « зуб мудрости », то бишь городской « белый дом », взяли таксомотор.

 

 

Подкатили к КПП порта, наездив по счётчику 1 рупь 02 копейки. Мы дали 2 р. Знай наших!

 

 

Порт встретил нас смесью гудков юрких портовых буксирчиков, натруженным скрипом портовых кранов, протягивающих свои стальные руки к судам, легким всплеском набежавшей воды о причал и гортанными криками прожорливых чаек.

 

 

Вдоль причала покачивалось с десяток сейнеров. Они высунули свои « бивни » корабельных форштевней и были похожи друг на друга, как бывают похожи только близнецы.

 

 

Продолжение следует?.

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Здесь густо пахло свежей краской, олифой, суриком, пеньковым тросом. Между судами плескалась вода. Когда неподалеку проходило какое ? нибудь судно, вода за бортом плескалась сильнее и начинали скрипеть между бортами кранцы. Корпуса некоторых из них были в царапинах и вмятинах от штормов и тяжёлых швартовок. Но в стёклах их иллюминаторов ещё сверкало тропическое солнце и отражались блики далёких морей.

 

Основное требование к судам рыболовным - это функциональность! А красоту оставьте для пассажирских судов и учебных парусников.

 

Любовь к морю - чувство детское! Оно не мешает ненавидеть купание. И в этом, мне видится, большой смысл. Нас тянет в огромные пространства вод не потому, что мы водолюбивые существа - человек может утонуть даже в бочке с дождевой водой. Мы любим не воду, а ощущение свободы, которое дарят нам моря.

 

Тех, кто пришёл с моря недавно, всегда можно узнать безошибочно - они будут в крапинку. Это труды бесчисленных морских птиц, оставивших на них белые блямбы своего едкого помёта. Обходим горы неводов и тралов. По уровню вони они ставили рекорды, но в книге Гиннесса почему ? то не регистрировались.

 

 

На некоторых из них слышен душераздирающий скрежет: матросы сдирают старую краску металлическими скребками. Затем эти места покрывают суриком, и кажется, что всё судно в заплатах. К обеду все, и те, кто « шкрябал » , и те, кто не « шкрябал » и не красил ходят, измазанные краской. Ещё через несколько дней судно пропитывается резким, устойчивым запахом и кажется, что сурик попал и в борщ, и в кашу, и в чай.

 

Над всеми над ними, на фронтоне холодильника огромные буквы: « Большим кораблям ? большое плавание! ». Призыв наводил на размышления: « Плывите, мол, ребята отсюда. Нечего вам здесь толкаться! ».

 

 

Наш свежеокрашенный сейнерок под названием « Резвый » совсем казался не резвым. Он стоял тихо и сонно, словно понимая, что впереди дальняя дорога и нужно хорошенько отдохнуть перед ней. У него острый, задорно вздернутый нос, чуть скошенная назад мачта, ослепительно белая рубка, позади которой виднеется низкая труба с красной широкой полосой и серпом и молотом посредине. Он должен стать для нас домом, вдали от дома, на 4 последующих месяца. У трапа никто нас не встретил, поэтому, мысленно присобачив к его названию букву « Т », мы поднялись на борт.

 

 

Палуба сейнера напоминала нечто среднее между картиной Армагеддона и логовом Змея Горыныча. Не было только деревьев, поваленных и вывороченных с корнями. Но их отсутствие заполняли жирные, как чернозём, стальные тросы, положенные на новенькие бочки с машинным маслом, мешки с мукой, сиротливо выглядывающие из ? под белесых коконов с сетями и золотисто ? молочные бухты тугих канатов, перемешенные с пенопластовыми поплавками от невода. Между ними несколько человек, загоревшие, словно индейцы с берегов озера Гурон, что - то разматывали, распутывали, кромсали, связывали, стыковали, сплетали, сшивали кого ? то с кем - то, споро орудуя игличками. Кстати, на почтовой марке Сент ? Пьер и Микелон - это всё что осталось от обширных колоний Франции в Северной Америке, рыбак как раз орудует такой игличкой.

 

 

Командовал ими « трал », т. е. тралмейстер, если перевести на нормальный сухопутный язык. Среднего роста мужичок с заметным следом под левым глазом от вчерашнего спора с соратниками, обтекаемый, словно морж, и руками, смахивающими на старые рыбацкие перчатки. Он - то и рассказал, как нам найти старшего штурмана.

 

 

Штурмана - это особый тип людей, и говорить о себе мы не любим по причине классовой ненависти к нашей профессии. Ведь штурман - это именно та специальность, о которой мечтают все мальчишки, собираясь на флот.

 

 

Именно штурмана и есть те самые мифические персонажи на мостике с биноклем у прищуренных глаз, остро отточенными карандашами, транспортирами, параллельными линейками и ворохом карт с загадочными названиями проливов, заливов и прочей островной экзотикой.

 

 

Продолжение следует?..

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Именно они обладают сакральным знанием семафорной азбуки и азбуки Морзе.

 

Ходят в шмотках, купленных за неприличные деньги.

 

Показательно бузят в ресторанах и умеют определять размер женской груди в бинокль даже со стороны спины. Работа их чистая, но тяжелая: все эти пеленги, курсы, сносы, дрейфы и лоции могут основательно свести с ума, если не подходить к нашему делу с некоторой бесшабашностью.

 

- Ну что, товарищи морские служители, - так лет триста назад называли матросов, - Добро пожаловать на борт, - начал старпом.

 

Был он худ и на целую голову ниже каждого из нас. Но это, так сказать - детали. Это был старший штурман, старпом или « чиф » по ? английски, а следовательно, начальник всей судоводительской службы, хранитель уставных норм и ключей от любого закоулка, наиважнейший ответственный за непотопляемость корабля и калорийность флотского борща, за приемы на уровне загранправительств, за ржавчину на борту, за точность движения планет, за кляксы в вахтенном журнале, за? за что только он не ответственен.

 

- Определяю вас обоих стажёрами - рулевыми с вытекающими отсюда обязанностями и окладами. Вот ты, у тебя лицо умное, будешь со мной вахты стоять. Ну а ты чубатый,- глазами повёл « чиф » в мою сторону, - Стало быть, со вторым вахтить станешь. Знаю, что по окончанию практики, вам необходима будет характеристика, ну так вот: махать ручкой после рейса у меня нет ни времени, ни желания. Ваши характеристики будут состоять всего из двух слов, как это и принято на многих мировых флотах: « very good » или « very bad ».

 

А посему завтра после завтрака, милости прошу на своё основное рабочее место, то бишь в рулевую рубку. Там после ремонта срач развели до самого неба. Треба привести её в божеский вид и навести морской порядок. Вопросы?

 

Мы уже кое что петрили в красивой морской жизни, поэтому вопросов у нас не имелось. Только не подумайте, что штурмана на флоте никогда не убираются в своих рубках. Но одно дело уборка, а другое дело - приборка! Тут понимать надобно разницу! Да и вообще, подумать о таком свинстве, как неопрятная штурманская рубка, в сторону штурмана, может только человек, далёкий от морского дела вообще.

 

Что вкладывается в понятие « морской порядок »? Очень простые и очень мудрые вещи. Каждое помещение, каждый винтик, каждый сантиметр палуб и переборок, да и вообще, абсолютно всё на судне имеет своего хозяина, то есть человека. Который отвечает за состояние этого кусочка судна и знает, как обращаться с доверенным ему участком. Каждый моряк, по всем мыслимым и немыслимым ситуациям, которые могут случиться в море, точно знает, что ему делать. В результате, экипаж судна становится единым механизмом, работающим четко и слажено.

 

- Тогда валите ко второму. Он расселит вас и проведёт инструктаж по технике безопасности, я его сей секунд предупрежу - с этими словами старпом потянулся к трубке судового телефона. Сегодня таких телефонов уже нет, но тогда я искренне думал, что сей аппарат изготавливается из цельного куска чугуна и выдерживает прямое попадание базуки. Даже трубку приходилось держать двумя руками - до чего она была тяжела.

 

 

Продолжение следует?..

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Новичок ты на флоте или, как говорится, твоя « корма » по третьему разу обросла ракушками - это не имеет значения, когда ты впервые устраиваешься на судно. Перво ? наперво и всенепременно тебя посылают? правда, не очень далеко. Ко второму штурману, для прохождения инструктажа. Нудное и нужное одновременно дело.

 

У второго помощника капитана была весёлая, хитрая физиономия, вся заляпанная веснушками, зелёные глаза и копна рыжих волос. Он ждал нас, барабаня пальцами по 400 ? страничной книге с мудреным названием: « Правила техники безопасности на судах рыболовного флота СССР ».

 

Наверху обложки красовалась надпись, как нельзя лучше подходившая эпиграфом к этому титаническому труду, где вместо авторов, шел целый список институтов, вероятней всего, морей никогда не видевших: « Жизнь - это очередь за смертью. Не мешай тем, кто лезет без очереди! ». И начал он инструктаж весьма странно, заговорив, неожиданным для своего вида, густым пиратским басом:

- Ну что я вам могу сказать, кадеты? Когда врут в газете « Правда », оно понятно: не зря же название стоит в кавычках. А вот враньё по технике безопасности, от которой зависят ваши жизни - это уже конец света. Поэтому: открываем эту жуткую книгу? начинаем читать и? закрываем её на хрен. Больше половины написанного здесь к флоту отношение не имеет, - сказал второй и мы были уже готовы поставить свои подписи в журнале инструктажа, как он, не без ехидцы в глазах, вдруг спросил:

 

- А скажите ка мне, красавцы, какова должна быть длина верёвки у спасательного круга? Того самого, что висит у нашего парадного трапа. Может обратили внимание? Красивый такой, кругленький, с черной надписью « СРТ Резвый ». Правда, без признаков даже огрызка верёвки, за что завтра боцманюга получит клизму на пол ведра скипидара с патефонными иголками.

 

Мы приняли эту словесную игру:

 

- Не надо делать беременной нам голову, - начал мой напарник по стажировке, намекая на близкое знакомство с городом ? героем Одессой. Надеюсь, разговор идёт о том самом кружке, у которого наружный диаметр чуть больше 70 сантиметров?

 

- И чей внутренний диаметр - 43 сантима, рассчитанный на талию утопающего средней упитанности? Опоясанный прочной пеньковой верёвкой, мудро рассчитанной на четверых бедолаг - это уже я закончил.

 

- Верёвка должна быть не меньше 30 метров или не менее, чем в два раза, превышающая высоту места его установки над ватерлинией, - закончил мой кореш.

 

- Вижу знаете? Сплаваемся? - сказал второй, - вот только, боже вас сохрани, метнуть этот круг в голову нуждающегося.

 

И, видя наши удивлённые глаза, продолжил, - Спасательные круги, традиционно красят в оранжевый цвет, который на судах в большом дефиците. Зато оранжевого свинцового сурика у нас хоть? Ну вы поняли сколько? Так вот: две ? три покраски в год, а нашему сейнерку пошла 22 весна - умножьте на эту цифру сами. От такого количества свинца и железа наши спасательные круги давно разучились « плавать »? Можно покалечить ненароком?

 

И никакой это не прикол морской, уверяю вас. Все приколы мы успешно, или более - менее успешно, проходим на первой практике. Кто ? то, как сознательный комсомолец, писал расписку, что не будет ухаживать ни за одной из трёх женщин, суммарный возраст которых сто пятьдесят лет. Кто - то с мачты пытается разглядеть в бинокль буи, стоящие на экваторе? Кто - то напильником пол дня вдохновенно шкрябает лапы у якоря. От частого употребления, они мол, сильно притупляются?

 

 

Вы думаете, я исключение? Да я вас умоляю!...

 

Когда ? то мне пришлось потратить несколько часов на поиски электрического провода и обрыва в нём, идущего для включения и выключения судового колокола ? рынды из штурманской рубки.

 

- Всё! Свободны. Подписи вот здесь и здесь, - закончил свой инструктаж второй помощник капитана.

 

- Команде ужинать. Приятного аппетита! - разнеслось по громкой связи.

 

 

И сразу захлопали двери, застучали по трапам матросские шаги. Все, кто жил на сейнере, все спешат в салон. Потягивая носами, молодые крепкие парни проходят в салон и рассаживаются за столами. Намазывают на толстые куски хлеба едкую горчицу, солят и ещё посыпают сверху перцем. На первом ужине мы с корешем отведали традиционное блюдо, которое, несомненно когда - то осуществило прорыв в кулинарии: макароны по ? флотски, главное в котором, это чтобы мясо пробралось внутрь каждой макаронины и облепило их со всех сторон. Вот уж, действительно: « нация, которая ест макароны с хлебом - непобедима ».

 

 

Ели алюминиевыми ложками. Вилок на этом сейнере не держали, считая это барскими закидонами. Ну что ж, как говорится: в каждой избушке, свои игрушки!

 

 

Каюта - это замкнутое помещение с одним круглым иллюминатором с тремя парами коек, стоящих одна над другой. Сидеть на них не очень удобно, поскольку все они имеют заборчик, вроде как у детских кроваток, во избежание падения спящего при качке. Маленький диванчик, умывальник и три, поделённых строго пополам, кучета - это что ? то вроде шифоньера. Под нижними койками рундуки или ящики для вещей.

 

Каюта встретила нас затхлым воздухом, грязным полом и кучей пустых коробок. Над маленьким столиком висела репродукция с картины Васнецова « Алёнушка ». Распаковывая чемоданы, мы ощущали на себе стеклянный взгляд сиротинушки. Удивляюсь, как Васнецов умудрился нарисовать молодую девицу так, что в ней нет ни одной капли соблазнительной женственности? то есть презренного секса.

 

 

Со временем мы пообещали исправить такую странность?

 

 

Продолжение следует?..

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Вечером долго не мог уснуть на непривычном месте. Койка кажется слишком узкой, короткой и очень жесткой. В подушке перьев с одной курицы, не больше. Она, как блин, тут же сплющивается под головой, и её приходится свёртывать вдвое, чтобы голова не оказалась на уровне пяток.

 

Флот извечно стоял одной ногой на воде, другой - на юморе, поэтому после завтрака, рулевая рубка встретила нас весёленьким плакатом: « Штурман! Помни! Корабль у стенки - штурман на берегу! Корабль на берегу - штурман у стенки! ». Мы заржали громче, чем табун лошадей в конопляном поле, оценив всю мудрость написанного и, засучив рукава, быстро распределили фронт работ. Сказывался многолетний опыт субботних приборок в училище.

 

Действовали по классической схеме: сверху вниз. Снимали и протирали плафоны со всех видов освещения, выскребали, драили, чистили, выносили, а то и просто выбрасывали всякий хлам. Нашли много интересных и давно забытых вещей. Например, под старыми картами, от которых пахло чертом, его матерью и даже его бабушкой, пылился не менее старый овчинный полушубок вахтенного у трапа, который считался безвозвратно утерянным, за что второй штурман « носил » в личном деле выговор. Отыскали странную и тяжелую коробку, а в ней блестящий и пахнущий южными широтами, абордажем и немножко цингой, китовым жиром и стеклянными бусами, новёхонький секстант.

 

- Надо же, - старпом уважительно подбросил в руке это эхо из прошлого, - А я не знал, что он у нас есть!

 

Каждый судоводитель от маститого капитана, до молодого штурманёнка с благоговением произносит это слово. Ни одним навигационным инструментом не выполнено столько измерений, сколько пришлось на счастливую долю секстанта. Правда, чтобы « качать » звёзды требуется куча громоздких книг и сумасшедших математических навыков.

 

- Ого! Афигеть какая штуковина. Говорила же мне мама, в штурмана надо было идти, вот чего я её не послушал? Вот дурак же был, да? Такие штуки у вас тут крутые, - обрадовался, будто увидел старого знакомого, заглянувший в рубку немолодой морячина.

 

Оказалось, это старший механик, то есть, сам хозяин машины. Корабельного, так сказать, сердца, по прозвищу « Железный капут ». Он вертел секстант восхищёнными пальцами, гладил его, робко трогал детали, заглядывал в крошечные зеркала и даже попытался дунуть в трубочку.

 

- А это ваше? А это зачем? А что это? А как им пользоваться? А вы им пользуетесь? А мне дадите на пару дней? А раньше вы где его от меня прятали? А подарите? А он, правда, чтобы орехи сподручней было колоть? А что вы так сопите на меня, товарищ старпом?

 

- Это прибор для определения координат судна, - старпом решительно решил пресечь этот словесный водопад.

- А вы мне покажите, как это делают, - продолжал настырничать стармех.

- Рекомендации на этот счёт, конечно, имеются и они очень просты, - начал « чиф ».

 

 

Продолжение следует??

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

- Берёшь секстанты и начинаешь метать их в воду до тех пор, пока не получится риф, необозначенный на карте. Затем встаёшь рядышком на якорь и ждёшь, пока кто ? нибудь не усядется на этот риф. После чего надо включить рацию и перехватить сигнал SOS, где обязательно будут указаны координаты. Вот только в глубоком месте моря этот способ требует большого расхода секстантов - в бухгалтерии нас могут не понять, - серьёзно закончил старпом.

 

- Чего тебе надобно тут, старче? Не видишь, у нас приборка! - спросил он, видя, что механик держит в руке именную кружку, по размерам схожую с кухонным чайником.

 

« Дед » огляделся по сторонам, словно попал на чужой сейнер и недовольно изрёк:

- А чего так неуютно тут вдруг стало? Противно прямо! И куда теперь кружку с чаем ставить прикажете? Вот здесь, на этом самом месте, кружок коричневатый был от её донышка, а теперь что? Чисто, словно в операционной! Безобразие форменное!

И гремя в карманах болтами, « провалился » куда ? то в свои низы.

 

 

***

 

В тот день, когда свинцовое небо прижалось к самой земле, а по нему поползли тяжёлые, неповоротливые тучи и, стоило какой ? нибудь из них зацепиться за крышу дома или высокое дерево, как на землю обрушивался противный мелкий дождик, на нашем борту появились « власти »: несколько чинов при полном параде. В форменных тужурках с золотыми зебрами шевронов до локтя, и с витиеватыми значками капитанов дальнего плавания на груди. Представители портнадзора, пока не убедятся, что судовые документы в полном порядке, а обязанности по тревогам знают все - в море не выпустят. Это было касаемо любого судна, ходящего под серпастым, молоткастым флагом.

 

Учебная тревога - дело серьёзное, поэтому громкость судовых репродукторов, размещённых во всех каютах, во всех помещениях такова, что от звука их динамиков начинают дребезжать плафоны в светильниках и отлетать слоями краска с переборок. Противно заныл давно вырезанный аппендицит. Электрический колокол « громкого боя » трелью вызванивает « общесудовую тревогу ». Эти трели взрывной волной врываются в каждое судовое помещение от кормы до юта, поднимая похмельных и иных « мёртвых ». Не перестаю удивляться тем, у кого болит голова. Как она может болеть? Ведь это же кость. Начинается судорожный, очумелый поиск одежды и всё пространство жилых помещений заполняется элементами юмора и здоровым флотским матом. Люди, словно объевшись скипидара, бросаются завинчивать иллюминаторы, все двери, горловины и люки. Четвёртый штурман разбивает предпоследний судовой секундомер. Крики! Мат! Ура!

 

 

В оранжевых пробковых жилетах все выглядят наряженными в костюм мандарина, только с ножками.

 

- Ответьте, что будете делать по сигналу « Шлюпочная тревога », - задаёт вопрос важный дядька.

 

- Иду? Бегу? Сажусь?

 

- Куда бежите?

 

Кто ? то из строя подначивает - В каюту к буфетчице?

 

- Если можно, посерьёзней?

 

 

На трапе появляются несколько таможенников в черном и трое солдат в зелёных фуражках с автоматами через плечо, во главе со старлеем с шпалером в кобуре.

 

 

Стук в дверь. Это таможенники. Одетая по форме стройная миловидная женщина. Профессиональный взгляд на наши лица, и азартный блеск её глаз тут же тускнеет: что могут протащить два бедных курсанта за « железный занавес »? Обычные в таких случаях вопросы и такие же ответы:

 

- Нет? Не брал? Нет, не имеются?

 

 

Теперь пограничники. На столике уже приготовлены два новеньких, противно пахнущих типографией, темно ? красных паспорта моряка. Гражданские паспорта у нас отсутствуют. Они куда ? то сданы. У нас только этот. А в них ни строчки, ни слова о жёнах, детях, родителях. Зато есть торжественная приписка « Гражданин Союза Советских Социалистических Республик ». Рядом то же самое по ? английски. Лица в наших паспортах, более - менее сходились с оригиналами и нам, что называется, « закрыли границу » маленькой печатью с пароходиком и датой.

 

 

Продолжение следует?..

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Машина готова. Всё пришло в движение. Заурчала лебёдка, поднимая трап, прижимая его в фальшборту, как штык прижимается к винтовке. Теперь он нескоро нам понадобиться. Дрогнула палуба. Сорока метровое стальное тело, что согласно закону Архимеда выталкивает больше четырехсот тонн солёной жидкости, именуемой водой, медленно отходит от причала. Из портовых динамиков грянул « Прощание славянки ». Несколько сотен лошадей тихо поплыли перед форштевнем. Теперь все воскресенья на последующие четыре месяца станут для нас понедельниками.

 

<noindex>http://s7.uploads.ru/t/iDVwo.jpg</noindex>

 

Над чёрной водой раздался красивый баритон прощального гудка. Второй раз? Третий? Экипаж ловит последние взмахи рук на фоне портовых построек. Ещё будут видны маленькие фигурки провожающих, а из репродукторов уже раздастся твёрдо и категорично: « Боцману - приготовить судно по ? походному. Двери, люки, иллюминаторы задраить по ? штормовому ».

 

Когда человек уходит в море, в его душе происходит удивительная консервация. Консервируются все проблемы, и пребывают они в таком состоянии до самого твоего прихода обратно, несмотря на существование радиосвязи и телефонов. Морская жизнь началась, но ты ещё не чувствуешь, что уходишь от родных берегов надолго - не на день и не на два. Впереди четыре месяца чужих звёзд, иного воздуха, другой жизни. Становится как ? то сиротливо в этом гудящем, вибрирующем и гомонящем стальном улье. И спускаться в каюту тоже не хочется - все равно сон не придёт до утра?

 

 

***

 

 

Балтику прошли без особых приключений. Как видно, старик Нептун, изо дня в день раскачивающий её осенними штормами, утомился и успокоился, прикорнув где ? нибудь в уютном уголке между осклизлыми валунами в зелёной морской глубине. Ну что ж, спи старикан, отдыхай? Пока отдыхай?

 

 

Краткая биографическая справка морского бога Нептуна - он же Посейдон.

 

 

Его папу звали Крон. Обладая даром провидения, он знал, что кто ? то из детей должен восстать против него, но кто это будет, ему не открылось. Чтобы этого не произошло, Крон решил проглатывать детишек сразу после их рождения. Посейдона он тоже проглотил. Когда дело дошло до Зевса, мама отдала мужу не новорождённого, а запеленатый в красивый кулёк камень. Папаша под рюмку амброзии камень тот лихо проглотил и продолжал спокойно заниматься небесной политикой. Зевс, тем временем, подрос, напал на папу и случилась у них сеча недетская, со всяческими сквернословиями. По всем правилам борцовского поединка провёл Зевс грамотный захват под названием « нельсон» и заставил батю отрыгнуть своих братьев и сестёр обратно. После чего нормально спихнул своего родителя в бездонную, мрачную пропасть - Тартар, где и сидит Крон до сих пор.

 

Что повергло миллионы мерзких тварей в последний день стоянки обжить скромные уголки нашего сейнера - покрыто мраком. Но они были везде: в каютах, в коридорах, в салоне и на камбузе. Сошлись на мнении, что мухам чертовски надоело мотаться по кёнигсбергским помойкам, и они решили немного проветриться и глотнуть морского воздуха.

 

Эти твари крылатые подловили нас в день отхода, когда большинство членов экипажа была наиболее беззащитна. Густыми гудящими тучами они носились по всему сейнеру. Толпами лезли на камбуз, чтобы узнать, что сегодня будет на обед. Десятками ползали по штурманским картам и картушке компаса, чтобы узнать: а куда мы держим путь? Долго продолжаться это не могло и на другой день по судну стали раздаваться резкие, как пистолетный выстрел, удары. « Варфоломеевский день » для мух начался.

 

 

Продолжение следует??

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Половина команды вооружилась палками, с прилаженным к ней куском плоской резины. Стармех стрелял мух резинкой от трусов. Третий штурман подошёл к делу истребления вредных насекомых по ? научному. Он гонял мух полотенцем. Но не бил их, а наоборот: размахивая им как пропеллером, не давал мухам сесть на переборки, утверждая, что тварь эта долго в воздухе держаться не может и от перенапряжения сил у неё обязательно случается инфаркт. К вечеру пошёл дождь, температура упала сразу на градусов десять, и мухи тихо самоликвидировались.

 

 

Двое суток на мостике была одна и та же картина: низкое уныло - серое небо. С перерывами моросил мелкий дождь. Тогда нос сейнера искажается стёклами и приобретает неправильные, кривые очертания. Деловито жужжат « снегоочистители » - стеклянные вращающиеся круги, вмонтированные в рубочные окна. На них дождевые капли не задерживаются. К одному из них, « прилип » второй штурман, напряжённо вглядываясь в серую мглу. Здесь большое движение и нужно быть чрезвычайно внимательным. Холодный ветер тискал ещё теплые волны, от этого временами на судно наползал туман - сметана с сажей, укорачивая расстояние видимости до мили. Он клубился над водой, словно приведение. Тогда пространство вокруг судна сжималось и суживалось. Это море начинало хитрить, притворяясь маленьким.

 

Тут же, словно джин из бутылочки, появляется капитан. Молчком, пододвинув длинноногий стул к локатору, он коршуном водружается на нем, прислушиваясь к хриплым радиоголосам штурманов с ближайших судов.

 

Ночью, как и положено, туман « убился », но со стороны кормы, издалека послышался нарастающий шум, словно нагонял нас шквал. Шум быстро приближался и превращался в непонятный гул. Затем широкой пеленой заслонились звёзды и отчаянно захотелось втянуть голову в плечи, в которую уже полезла всякая чертовщина о « Летучих голландцах ».

 

 

Упруго задрожал воздух. Это продолжалось всего несколько секунд и на траулер словно набросили чёрную дырявую вуаль: на мачты, ванты, леерное ограждение, палубу опустилось несколько тысяч скворцов.

 

Пролив Зунд между Данией и Швецией встречает нас парой сотен судов: встречных и поперечных. Фарватер в этом месте узкий, сложный и очень оживлённый. Словно по лесной тропинке спешат по нему сотни судов. Одна сотня, как и мы, спешит из Балтийского моря в Атлантику, другие сто штук идут нам навстречу из Америки и Африки. С каждым надо разойтись, каждый требует к себе внимания.

 

 

Чуть заметный ветерок гонит лохматые клочья тумана и дружески подталкивает нас в корму. Между шведскими и датскими берегами курсируют огромные, сверкающие никелем и сталью скоростные паромы. Идут строго по расписанию и с метрополитеновской интенсивностью.

 

Оказаться на пути вот таких красавцев - это самый страшный сон любого капитана. Туман ли или ночь на дворе - паром мчится напрямик, никому не уступая дороги, лишь сердитыми гудками распугивая и предупреждая всех о своём приближении.

 

 

А вот и знаменитый замок Кронборг. Построенный в самом узком месте пролива, разделяющего Данию и Швецию, цитадель представляла собою пункт по сбору мзды с каждой посудины, проплывающей мимо в течении почти четырёх веков. Обычный рэкет наших милых пращуров.

 

 

Продолжение следует?..

 

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Со стен замка на наш сейнер настороженно смотрят старинные, позеленевшие пушки, правда, никто уже их не боится. По преданию, в нём жил когда ? то вымышленный персонаж - датский принц Гамлет, поэтому в простонародье замок иначе как « замок Гамлета » не называют.

 

С аэродрома, построенного возле самого пролива, поднимается знакомый самолётный силуэт небесного дальнобойщика Ил - 62, но с надписью « Cubana » на фюзеляже. Нам тоже в ту же сторону, только он будет дома сегодня ночью, а мы - недели через две.

 

А посередине пролива под датским флагом идёт небольшая датская шхуна « Фултон » под мотором. Возможно, что для многих на её борту - это первый рейс. Ведь она принадлежит Министерству образования Дании и на ней проходят парусную практику будущие моряки. Мы смотрим на неё в два бинокля, боясь пропустить тот самый миг, когда, словно по волшебству парусник « оденется » во всё белое. По его вантам, как мелкие букашки, поползли фигурки людей.

 

 

Вот они уже разбежались по реям распускать концы. Там на высоте, нависая над морским простором на реях, марсах и салингах, преодолевая сначала страх, а затем упиваясь восторгом, в курсантских душах происходит внутренний переворот. Они или навсегда влюбляются в море или понимают, что сделали неправильный выбор. Ещё минута и белые паруса, почувствовав свободу и ветер, надуваются тугими пузырями. Шхуна наклоняется под свежим ветром и направляется в сторону Балтики.

 

 

Удачи, кадеты! Я свой выбор, похоже, уже сделал?

 

 

Предельно близко подходим к берегу. Объявление по громкой связи

- За борт ничего не бросать. Первая санитарная зона.

 

Но мимо судна проплывают банановые шкурки, пустые бутылки и ещё какая ? то мелочь. Едва заметный парок от холодеющей воды. Берёзы как у нас. Тополя, как у нас. Луга такие зелёные, словно на детских рисунках, когда кажется, что чем больше набрал краски на кисть, тем зеленее получится. Коровы и лошади породистые, черно ? белые, тучные. Города ярко ? рыжие, как крик петуха. Вот по улице промчалась полицейская машина. Вероятно, для опознания с вертолётов или из космоса на крыше её, кроме вращающегося синего и красного устройства, был ещё и огромный номер.

 

 

Вот парочка сидит на скамейке. Неспеша целуются. Им дела нет до кораблей, самолётов, машин. Вялый народ эти датчане. Недаром, викинги перед дракой нагрызались мухоморов.

 

Следующая значимая « веха » на нашем курсе - пролив Ла ? Манш, большая и хорошо проторенная судоходная дорога. Пролив разделяет побережье Франции и Великобритании и многие народы стремились предъявить права на это неширокое место, что не могло сказаться на его названии. На английских морских картах это место упорно продолжает именоваться « Английским каналом ». И, если бы только на картах?

 

 

Сотни судов закончили свой последний путь в его водах. Они и теперь продолжают ржаветь и гнить в вязком илистом грунте, погибшие от английских и немецких мин.

 

Многие из них стали жертвами знаменитых отмелей Гудвина. В прилив их не видно, зато во время отлива на этих опасных мелях застревают даже мелкосидящие рыбацкие боты. Песок цепко умеет держать свою жертву и уже не выпускает судно, быстро засасывая, поглощая его. Если бы этот песок раскопать, то под его многометровым слоем можно было бы найти остроносые галеры, корабли отважных викингов с деревянной головой дракона на носу, бригантины, многопушечные бриги и многие ? многие металлические суда. Моряки дали этим мелям очень точное название - « пожиратели кораблей ».

 

 

Продолжение следует??

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Ла ? Манш приветливо встречает нас теплой и тихой погодой. Вода гладкая, как в лесном озере. Ветер где ? то затерялся, даже дыхания его не чувствуется над проливом. Но тишина и покой в этих водах обманчива. В любое время суток, из каких ? то скрытых убежищ выползает плотный белесый туман. Он тут же капельками холодной росы оседает на всех металлических частях судна. Мир вокруг нас сужается до полсотни метров. Для моряков лучше многобалльная буря, чем такой непроницаемый туман. То справа, то слева, то догоняя, то навстречу, раздаются тревожные вскрики пароходов. Вот почему наш капитан не уходит из ходовой рубки.

 

 

- Прет навстречу какой - то чудак на букву « м »? Чешет на полной скорости? По нашей стороне фарватера, между прочим?, - говорит второй штурман, не отрываясь от радара. Зеленоватая подсветка экрана локатора, делала его лицо, как у утопленника.

 

- Пять градусов вправо, - отдаёт мне команду капитан, - Будем левыми расходиться.

 

А вот и сам « чудак ». Из сизой мглы, разрывая туман кубиками контейнеров и высоченной надстройкой, вываливается громадный и чёрный, как базальтовая глыба, контейнеровоз. Как вы, ребята, нас уже достали. Со стороны картина странная и даже несерьёзная: идёт пароход, заставленный разноцветными кирпичиками. Прямо конструктор « LEGO » какой - то. Никак не подумаешь, что « кирпичики » эти имеют в длину шесть или двенадцать метров, а высоту - без малого два с половиной и несутся над водой со скоростью около двадцати узлов.

 

 

Кубикообразный контейнеровоз, как видно, очень торопится. Сотни кораблей из многих стран торопились вот так же по Английскому каналу, пренебрегая правилами судовождения во время тумана. Спешили, надеясь на своё зрение, приборы и просто везение. Но многим не повезло. Со всего хода врезались они в друг ? друга и опускались на дно грудой покорёженного металла. А там, где они лежат, стоят на мореходных картах маленькие значки: овальный кружок, а внутри него крестик с тремя перекладинами - могила корабля и тех, кто на нем очень спешил.

 

 

- Справа, курсовом сто сорок по компасу, какой ? то « Титаник » следует нам навстречу. Дистанция, примерно? Примерно 2 мили?, - докладываю я как учили, стараясь придать своему голосу уверенный тон.

 

- Вахтенный! Не умничай, ты мне пальцем покажи, - говорит второй штурман и вскидывает бинокль.

 

Видимость постепенно улучшается и видно, как красавец лайнер блестит громадными окнами ? иллюминаторами, белыми палубными надстройками, бесконечным рядом спасательных шлюпок. Хорошо видны застеклённые галереи, где в шезлонгах сидят мужчины и женщины в купальных костюмах. Задержавшись сильной оптикой на женских купальниках на пару секунд дольше обычного, второй изрекает:

 

? Сам ты « Титаник ». Специально для таких неучей имеется каталог, где всё про всех расписано, - с этими словами второй достаёт увесистый фолиант и немного полистав его туда ? сюда, останавливается на нужной странице.

 

- « Куин Элизабет 2 ». Британский лайнер. Принадлежит фирме « Кунард Лайн ». Фирменный знак: красная надпись « Cunard » на белой надстройке.

 

Стоит на линии Саутгемптон - Нью ? Йорк. И коль следует он нам навстречу, стало быть, идёт из Америки.

 

- Да, красивый пароход сварганили англичане своей королеве, - сказал я, провожая одним глазом это чудо инженерной мысли.

 

 

- И опять неправильно. Советую на досуге подтянуть матчасть, - сказал мой начальник.

 

Продолжение следует??

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

- Если бы этот лайнер был назван в честь королевы Елизаветы, то он бы назывался « Куин Элизабет II », где арабскую цифру « 2 » заменила бы римская двойка. Жесткие правила геральдики. Разницу улавливаешь, кадет?

 

Судно было названо в честь предшественника - « Куин Элизабет », а не английской королевы Елизаветы II.

 

 

Правда, некогда могущественная империя под названием Королевство Дагомея, а ныне Республика Бенин, в 1995 году проявляет непростительное непочтение к королевской особе. В филателистический мир выходит серия почтовых марок по корабельной тематике, на одной из которых вот такой « ляп ».

 

 

Нас шустро обходит большой танкер с красной лошадью ? пегасом на дымовой трубе. Видно, как на его палубе матросики что ? то ремонтируют.

 

- Американская корпорация « Мобил ». Порт приписки Сингапур. Однако, далековато забрался этот танкерюга, - сказал второй, сравнив картинку в каталоге с реальной крылатой кобылкой на трубе, которая имеется в правом углу этого почтового блока Маршалловых островов.

 

 

- Кстати, не забудь мне напомнить, чтобы внесли в ближайшую заявку комплект гаечных ключей, молотков и парочку кувалд из бронзы. Они не дают искру - пусть механикам будет подарок, а нам противопожарное спокойствие, - это уже капитан говорит второму.

 

Заметно беспокойное движение разной морской « мелочи» - буксиров и небольших барж. Где ? то совсем неподалёку крошится на куски либерийский танкер « Амоко Кадис », вспоровший себе брюхо о скалы, выпустил из своих « кишок » безумное количество сырой нефти.

 

 

И снова - норвежский лесовоз, заваленный брёвнами по самую рубку? итальянский теплоход? английский танкер? и густо дымящий длинной трубой, старый износившийся калоша ? пароход? Ослепительно белый фруктовоз, везущий из знойной Африки бананы с ананасами и греческий кораблик - такой грязный, что напоминает кота, который вылез из дымовой трубы. Греческие буквы на борту хотя и принадлежат нашим единоверцам, так же непонятны, как японские иероглифы.

 

 

Пересекая наш курс, идут на промысел черные, грязноватые на вид, рыболовные суда - трудолюбивые пахари моря. Идут гуськом, один за другим, чуть раскачиваясь на волне. На палубах - ни души.

 

 

Продолжение следует??

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

На переходах команда, кроме вахтенных, обычно спит. Отдыхает впрок. Ведь когда они придут на промысел, там будет не до сна.

 

Волны начинали уже потихоньку « облизывать » нашу палубу, завыл в снастях ветер, толкнул своим упругим водяным плечом наш сейнер. Вода прокатилась по палубе, обшарив все закоулки и довольная слизнула чьи ? то рабочие рукавицы. Потом, забулькав, вылилась обратно через сточные отверстия - шпигаты.

 

 

Начали подавать признаки жизни не привязанные вещи: грустно звякнул стеклом в какой ? то каюте графин, а у кого ? то пустая бутылка из ? под пива, как живая каталась взад и вперёд по каюте. Откуда ? то из металлического нутра судна слышится звон, грохот и сердитые крики нашего кока: что ? то там у него на камбузе полетело.

 

 

Здесь нас догнал и перегнал отчаянно красивый трансатлантик « Александр Пушкин ». Всю жизнь великий поэт мечтал удрать за границу на мир посмотреть и себя показать, но царь так и не дал ему визы. Теперь Александр Сергеевич плыл в Канаду.

 

 

19 тысяч тонн, 176 метров стали, где каждый метр - образец изящества и элегантности, следовали попутным курсом в огнях, в пене, в брызгах.

 

Он понравился бы Александру Сергеевичу. « Ай, да Пушкин! Ай, да сукин сын! », - воскликнул бы тот.

 

Это было судно, как судно, идущее нам навстречу: серый корпус, грузовые стрелы, белая надстройка. Мало ли мы уже встретили таких судов. Расстояние на встречных курсах сокращается быстро, и мы должны были вскоре разойтись чисто правыми бортами.

 

 

- Случилась страшная беда - мы обосрались, как всегда, - тихо сказал капитан самому себе, и здесь его лицо сделалось здорово похожим на противотанковый надолб.

- Мать твою, куда же ты поворачиваешь?

Метрах в ста судно, на носу которого уже ясно было видно название, неожиданно изменило свой курс и пошло, прицелившись в наш правый борт. А надо сказать, что судно, получившее удар в правый борт, считается виновным в столкновении, так как должно уступать дорогу.

- Штурман, предупредительные гудки, - скомандовал кэп.

Над морем предостерегающе прозвучала серия из пяти гудков.

- Ракету в рубку.

По ушам звонко ударил выстрел из ракетницы. Видно было, как белая ракета, зло шипя и описав дугу, упала в море. Мои глаза не фиксируют больше надстройку, я вижу лишь острый форштевень в пене бурунов, несущийся нам в правый борт. Остаётся каких ? нибудь три десятка метров. Капитан, стиснув зубы, перекидывает ручку машинного телеграфа на « Стоп, машина » и тут же « Полный назад ». Как долго тянется время. Остаётся тридцать? двадцать метров. Под нашей кормой вспыхнули водяные пузыри, взбурлила, вспенилась вода. Неужели не успеем?... Сейчас раздастся грохот, скрежет железа, всплеснётся столб воды и горючего, выливающегося из топливных цистерн.

 

В каких ? то пяти метрах мы полностью захватили винтами воду и успели отойти от серого исполина назад. В это мгновение на крыле мостика появляется человек. В его руках кружка. Увидев нас, он роняет кружку и бросается обратно в рубку. Судно круто вильнуло вправо, уводя свою корму от удара по нашему судну.

- Штурман, название и порт приписки успел заметить? Вот и зафиксируй все моменты в судовой журнал и мне на подпись.

- Стажёр, запомни! Тяжелой может быть только нелюбимая работа, а поэтому прошу вытереть каплю пота с носа - а то висит, понимаешь, как - то не интеллигентно, - это уже мне.

 

 

Продолжение следует?.

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Шторм крепчает. В такой момент судно кажется птичкой, которая трепыхается в ладонях великана. Английский канал передал нас загадочному и таинственному Бискайскому заливу, восточной окраине Атлантического океана, омывающей берега Испании и Франции. Хотя французские мореходы именуют его по старинке: Гасконский залив. Над нами медленно, набирая высоту, проплыл, огромный бомбардировщик « В ? 52 ». Зловещий вестник беды, смерти и прекращения жизни.

 

Эти воды тоже снискали себе самую дурную славу у мореходов всего мира. Вечные штормы, ураганные ветры чуть ли не со всех направлений вызывают фантастическую пляску воды под разухабистые мелодии ветра. Волны налетают со всех сторон, бьются в судовые бока, подбрасывают сейнер на свои зыбкие вершины, чтобы через мгновение, с ревом обрушить вниз, в своё мрачное пенное ущелье.

 

 

Волны подстерегают судно. Они ждут, когда же на корабле что ? нибудь случится. Может « скиснет » двигатель, откроется течь или откажет рулевое управление. Тогда взбесившаяся вода разобьёт его вдребезги, в щепы разнесёт надстройки, наполнит трюмы водой, и Бискай получит ещё одну жертву?

 

Здесь рождаются знаменитые волны ? убийцы, высотой под 25 метров, перед которыми не всякий корабль устоит. Они рождаются внезапно, как будто сами по себе. Долгое время их считали вымыслом моряков, ведь они не укладывались ни в какие существующие математические модели возникновения и поведения волн. В классической океанологии считается, что волны более 20,7 метров не могут существовать в земных условиях.

 

 

Первый, официально зарегистрированный случай, произошёл летом далёкого военного 1944 года. Пассажирский трансатлантик « Куин Элизабет », сменив свою щегольскую окраску на военный камуфляж, готовился стать транспортом для перевозки солдат. Это у него получилось, и ему до сих пор принадлежит своеобразный рекорд по перевозке людей за всю историю мореплавания - 15 200 военнослужащих за один раз. ( численность целой пехотной дивизии, между прочим ).

 

 

Но перед этим, судно проводило ходовые испытания в пустынных водах у берегов Гренландии, дабы не привлекать внимание немецкой морской разведки. Там они попали в шторм и гигантской волной были выбиты стекла ходового мостика, находившегося на высоте 27 метров над водой.

 

 

1 января 1995 года Северное море своеобразно поздравило учёных с Новым годом. На норвежской нефтяной платформе приборы зафиксировали волну высотой в 25,6 метра.

 

 

Блуждающую волну ? рекордсменку засекли метеоспутники в 1997 году у южноафриканского побережья. Высоту определили, как 30 метров. Куда она делась потом, никто так и не узнал.

 

На илистом дне Бискайского залива покоятся сотни погибших кораблей. Где ? то там, под нами, в глубине лежат полусгнившие каравеллы, стремительные чайные клипера и пиратские бригантины.

 

 

Продолжение следует?..

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

А рядом с ними ржавеют, с каждым годом всё глубже и глубже погружаясь в ил, колёсные пароходы прошлого столетия, военные суда времен первой и второй мировых войн, пассажирские суда.

 

 

И многие большие, маленькие, парусные, паровые и дизельные рыбацкие суда. И не проходит года, чтобы эта ужасная коллекция не пополнилась какой ? нибудь трагической новинкой.

 

Я стою посередине светлого, чистого помещения, за стойкой рулевого управления. Перед ней магнитный компас. Слева, словно шмель, гудит гирокомпас, а ему подвывает авторулевой. Справа машинный телеграф и металлический « кубик » локатора. Чуть заметным кладбищенским сиянием светятся лампочки всяких сигнализаций, назначений которых я ещё не знаю. Хрипит УКВ ? радиостанция, пытаясь распутать разноплемённый клубок голосов. Пахнет электричеством, хорошим кофе и табаком.

 

 

Вдоль левого борта, сквозь большие окна ? иллюминаторы, тянутся закатанные прозрачной сиреневой дымкой оранжевые берега Португалии, виден бурлящий Бискай, а у самого крыла мостика парят в потоке воздуха чайки. Покачивает.

 

 

На самом деле, это была не качка, а черт знает что. В море без перерыва на обед шла война. Война погоды с морской стихией. Со стороны Канарских островов дул мерзкий сквозняк. Он, будто огромный стальной кулак, то и дело со всего размаха бил сейнер в нос. Сейнер содрогался весь, от киля до клотика, и сразу падал на борт, как запаянная консервная банка. Вскакивал, прыгал вперёд, и опять натыкался на волну, и падал на другой борт, и опять прыгал.

 

 

Мачты вместе с антеннами выписывали в воздухе различные петли и немыслимые тульские кренделя. Вода рвалась в задраенные иллюминаторы и трепала наш сейнер, как заяц барабан. Узнал, что самое опасное помещение на сейнере, это коридор. С одной стороны коридора тянутся двери кают. Каютные двери открываются конструктивно только во внутрь и, если во время наклона сейнера нечаянно схватить за какую ? нибудь ручку, дверь мгновенно превращается в ловушку: она распахивается, и ты со скоростью снаряда влетаешь в чужую каюту. А там, как повезёт?

 

 

Наш сейнерок ложится на левый борт, градусов этак на тридцать. Задумывается в этом положении, словно решая, стоит ли ему обратно подниматься, или спокойнее будет опуститься в мирную и вечную тишину.

 

 

Водная гладь моря довела себя до баллов шести ? семи и кипела, как чайник. Волны шумно нагоняли друг дружку и рассыпались в виде пены от шампуня, от этого получался ни с чем не сравнимый рев шторма. Ветер срывал эту пену и старался заполнить ею всё воздушное пространство вокруг себя. С неба, как ни в чём не бывало, гадили чайки и альбатросы, по морскому преданию символизирующие души погибших моряков.

 

 

Судно, поднявшись на очередной волне, ударяется днищем по воде, корпус начинает мелко и долго дрожать, вибрировать. Это называется коротко и грозно: слеминг.

 

 

Продолжение следует??

 

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Что за мерзкая штука, всё ? таки, эта морская болезнь. От неё не придумано спасения, здесь каждый сражается в одиночку. Она, как своеобразная и очень узкая дверь в романтику, через которую не каждому удается протиснуться. А вот, съеденный за обедом борщ, наоборот пытается вылезти наружу через уши и нос. Посмотреть, мол, что это делается на белом свете. От этого есть только одно средство - это « позвать Ихтиандра », то есть, попросту поблевать. Зову я, стало быть, Ихтиандрыча, а в голове так и крутится, так и вертится: « Чтобы я когда ? нибудь ещё? Да по своей воле? Да сюда снова? Да будь я проклят? ».

 

Второй штурман, глядя на меня, глубокомысленно изрекает:

 

- У морской болезни есть одно замечательной качество - стоит лишь сойти на берег, и она тотчас прекращается.

 

Ему - то хорошо рассуждать. У него от качки только аппетит улучшается: готов жевать и жевать без конца.

 

Дорогой Николай Угодник Мирликийский, пожалей своих чад морских и спаси их милостью своей от всех бед и всяких напастей!

 

 

Ветер, словно прочитав мои мысли, смилостивился и, неожиданно поменяв направление, задул нам в корму. Чайки тот час, едва вздрогнув крыльями и не меняя позиций, развернулись хвостами вперед. Птицы не любят, когда ветер поддувает им под крылья и, даже сопровождая судно, они стараются повернуться клювом навстречу ветру.

 

С первыми лучами солнца на смену куче крикливых чаек прилетели два безмолвных фрегата. Огромные тела, когти, клювы, одно только крыло - размах моих двух рук. Они « плыли» в солёном ветре возле наших мачт несколько суток подряд. И не единого крика! Интересно, как они находят в океане друг друга, если не кричат?

 

 

Пока моряк следует своим курсом во внутренних морях, он мыслит понятиями портов, проливов и мысов. В океане же, моряк начинает мыслить понятиями континентов и государств: « Оставим Англию справа, Португалию слева. Канарские острова по левому борту и повернём на Кубу ». Только лётчики и главы государств ещё могут так свободно обращаться с континентами.

 

 

Перед нами лежал Атлантический океан: невообразимо огромная водная равнина, раскинувшаяся на двадцать миллионов квадратных миль. Притупилась горечь расставаний. Качка уже не раздражает. Уже спишь, переставая замечать шум работающего двигателя, и запах солярки перестаёт лезть в горло. Тело становится сильным, послушным, наполняется энергией.

 

Нас принял в свои ласковые руки пассат и от этого изменилась погода вокруг нас: всё больше голубых просветов на небе, всё ярче краски ещё неспокойного океана. Торопливые белые облака, армада за армадой, плывут тем же курсом, что и мы. Может, они и доберутся до твёрдого берега, если по пути не изойдут дождями и туманами. Пассат, который так любили капитаны парусных судов, к нашим десяти узлам дружелюбно прибавил ещё один.

 

 

Продолжение следует?.

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Старые мореманы знали: пассат никогда не иссякнет, в нём хватит сил, чтобы дуть в одном направлении по два ? три месяца подряд. И капитаны, « обветренные, как скалы », мчались, подобно белым невиданным морским птицам, навстречу приключениям и опасностям?

 

Ну что ж, последуем их примеру, мы тоже ставим паруса. Правда, это не такие паруса, как на знаменитых чайных клиперах прошлого, но всё же - паруса. На судах типа СРТ они входили в судовое снабжение и на модели выглядят вот так.

 

Ветер туго загудел в надувшуюся парусину. В его солидном басе слышно было одобрение. Ещё бы, мы добавили себе скорости, аж целых 2 узла.

 

Теперь попутные волны догоняют наш сейнер, и он взлетает на пенный гребень, как бы оседлав его, а потом соскальзывает, чтобы тут же взбежать на другую волну. Они плевались нам вслед солёной пеной и шипели: « Экий ты прыткий? Погоди же? Вот мы тебя? ». Ну что ж, рейс только начался. Всё впереди у вас.

 

 

А наш сейнер легко и быстро заскользил по ещё морщинистой спине. Осталась за кормой первая тысяча миль, миновала первая неделя промысла.

 

 

Теперь с каждым оборотом винта мы будем приближаться к своей цели: промысловому району восточней острова Куба. Совсем близко к тем местам, где одинокий рыбак боролся за добычу и собственную жизнь в « Старик и море » Хемингуэя.

 

 

Здесь мы должны будем сменить калининградский СРТ, у которого заканчивается срок промысла. Когда ? то эти суда типа « логгер », водоизмещением в триста пятьдесят тонн, с малым, не обременённым изысканными манерами экипажем, были наиболее распространенным типом рыболовного судна. Этого морского труженика можно было встретить в тропиках, под безжалостными лучами африканского солнца, и среди льдов Северной Атлантики.

 

 

Продолжение следует?..

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Конструкция СРТ, особенно его « правильная » длина, позволяла выдерживать битву со штормами и ураганами. Во время бури он, как утка, ныряет и прыгает по волнам, легко пересекает длинные пологие волны, разрубает их пополам острым форштевнем и бьёт своим винтом до тех пор, пока у разбушевавшейся природы не иссякнут силы. И тогда « сеертешка », как ласково называем его мы, деловито залопочет мотором и пойдёт куда ? нибудь ставить сети или тралить рыбу.

 

Кругом океан, а сверху небо. Рано утром, когда солнце ещё не взошло, небосвод окрашен в нежнейшие розовато ? зелёные тона. Постепенно, по мере того как за горизонтом поднимается солнце, небо меняет свой цвет на оранжево ? желтый.

 

Но вот на востоке появляется ослепительная красная полоска - это солнце, как любопытный глаз, заглядывает в ожидающую его природу. Светило поднимается из ? за горизонта тяжело и нехотя. В эти утренние минуты алый диск похож на перезрелый помидор. Кажется, ткни в него чем ? нибудь острым, и расплескается своим пламенным соком наше светило. Сделав ещё одно усилие, солнце подбрасывает своё тяжелое тело вверх и начинает многочасовой бег по голубому полю небосвода. Ни встречного тебе судна, ни тебе чаек.

 

 

От горизонта вдруг отделяются две маленькие точки и стремительно несутся в нашу сторону. Ещё мгновение, и воздух разрывает грохот самолётных двигателей. Два « Фантома » с черными крестами на крыльях пролетают по нашему правому борту. Они снизились почти до самой воды, по ней даже видна рябь от разогретого воздуха, выбрасываемого двигателями. Отчётливо виден бубновый туз на борту одного из них и пилоты в черных шлемах. Один из них показывает большим пальцем вниз - таким жестом когда - то обрекали на смерть поверженных гладиаторов.

 

Оглушив всех, кого можно, своим рёвом, парочка железных машин с бешенной скоростью разворачивается вдалеке и вновь мчится прямо на судно. Вот они совсем рядом. В последнее, неуловимое ни для зрения, ни для слуха, мгновение, громадные машины взмывают вертикально вверх. И с неба к нам на палубу несутся струи едких и горячих отработанных газов. Понятное дело - НАТО резвится!

 

- Ну что ж, бубновый ты мой. Давай сыграем в эту игру, говорит штурман, видя, что летуны на этом не хотят успокаиваться.

 

Он извлекает из ? под штурманского стола большой, круглый пенал для переноски навигационных карт, выходит на крыло мостика и, подняв тубус над плечом, направляет его в сторону « Фантомов »?

 

Оставшееся время вахты прошло очень спокойно?

 

 

***

 

 

Резко потеплело. Настроение, как и синяя жилка в термометре, неуклонно поднимается вверх. К часам семи утра по носу всплывал алый диск, буквально минут двадцать он белел, раскалялся, превращаясь в солнце. Над спокойной водой начинало струиться марево, отапливая всё вокруг. Палуба начинала потрескивать и на смоле между досками стали появляться пузырьки.

 

Океан сверкает мириадами маленьких жгучих солнц с самого утра до позднего вечера. От них нет спасения нигде. Они слепят глаза, обжигают и подпекают кожу. К полудню зной нещадно нагревал бока нашего сейнера, из ? за чего дышать внутри помещений было невыносимо. Но мы, развесив большие мокрые махровые полотенца и направив на них каютный вентилятор, могли пару часов отдохнуть. От горячей палубы начинают болеть ступни. Чтобы уберечься от обжигающих досок, почти все смастерили себе легкие пенопластовые шлёпанцы. Тяжело, очень тяжело переносить прибалтам солнце в таких дозах.

 

 

Особенно доставалось механикам. Ведь в машинном отделении не только жарко, но и душно. В такой духоте сизый, едкий чад застаивается между грохочущими двигателями, молотящими словно дятлы. Вентиляция почти не остужает воздух. Отстояв вахту, механик, практически уже « умерший », спешил куда ? нибудь в тень и засыпал тяжёлым, беспокойным сном.

 

 

 

С каждым днём всё понятнее и понятнее становятся тона, цвета, линии океана и неба над ним. Можно часами смотреть на океан и не надоедает. На пламя, воду, облака можно смотреть бесконечно и каждый раз находишь в них, что ? то новое, что ? то невиданное.

 

 

Нас начали навещать дельфины. Сверху, с мостика, они кажутся маленькими и игрушечными. Едва завидев сейнер, они бросают все свои дела и наперегонки, высоко выпрыгивая из воды, спешат к нам, сопя и по - лошадиному фыркая, выстраиваются стайкой под самым носом судна.

 

 

Продолжение следует??

 

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Весёлые живые торпеды несли в себе жизнерадостность, спортивное настроение, лукавое любопытство и необъяснимую скорость движения. Они, то обгоняли сейнер, то отставали от него, перестраиваясь время от времени, словно какой ? то режиссёр руководил этим шоу. Грандиозно изогнув свои спины, украшенные треугольными плавниками, он резвились вокруг нас, показывая время от времени своё мастерство управлять телом в воде и воздухе.

 

Вот один из них, разогнавшись, выпрыгивает из воды на два ? три метра в воздух и почти без всплеска ласточкой ныряет в волну. А другой, стройный, блестящий, сделанный будто из чёрной резины, выскальзывает из воды и делает в воздухе нечто вроде сальто, шлёпается в океан то боком, то солдатиком - хвостовым плавником вниз.

 

Когда им это надоедает, животные собираются плотной группой под самым форштевнем судна и несколько часов плывут с нами. Сверху очень хорошо видны их идеально сложенные, сильные тела, длинные заострённые носы и клапаны ? дыхало, расположенные на затылке.

 

 

Клапанами, когда дельфины выдыхают испорченный и вдыхают свежий воздух, они производят звуки, похожие на довольное пофыркивание лошади. Мы с завистью наблюдаем за их игрой. Нам бы тоже понырять, поплавать, но нельзя?

 

 

А купание под пожарным шлангом, хоть по температуре воды и соответствует гигиеническому душу, а по напору - душу Шарко, по своей солёности ест глаза.

 

 

Вот так и бегут наши дни по волнам синего Атлантического океана. Во время качки любопытные волны стараются заглянуть в наши иллюминаторы, поэтому их приходится завинчивать наглухо. Но стоит его закрыть, как температура в каюте стремится к цифре 40.

 

 

А ещё влага? И мокрые простыни? И сырая, тяжёлая, сплющенная блином подушка? И вентилятор, собака худая, надорвался от жизни такой и перегорел?

 

 

Пока сейнер не начал активную рыбалку и промысловая палуба была не занята, добрая половина экипажа переезжала туда на ночь. Чистое небо. Миллионы звёзд прокручивают своими алмазными бурами дырки в небосводе. Вращается Млечный Путь. Тот самый Млечный путь, который появился в божьем мире, когда сын Зевса Гермес укусил грудь богини Геры. И мама оторвала от груди злого ребёнка. А молоко, брызнув не небо, создало эту бесчисленную россыпь звёзд.

 

Сплю себе как ? то я и никого не трогаю, как вдруг что ? то холодное и липкое шлёпнулось мне на грудь. Я вскрикнул, проснулся, чтобы схватиться не на жизнь, а насмерть, по крайней мере, с кракеном.

 

 

Никакого кракена не было и в помине, а была серебристо ? синяя, глазастая рыбёха, величиной с крупную селедку. Называется - летучая рыба.

 

 

Продолжение следует?..

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

В глаза сразу бросились большие грудные плавники. Это те самые « крылья », при помощи которых рыбки покидают воду. Интересен и рыбий хвост, этакий живой моторчик, при помощи которого летучка разгоняется в воде перед полётом. Он имеет удлиненную нижнюю лопасть.

 

 

Раньше мне уже их видеть приходилось. Когда, перегнувшись через борт, смотришь под самый нос судна, под форштевень. Отсюда открывается превосходный вид на океан, который с тихим шуршанием подбегает под сейнер. Тогда видно, как мчатся в прозрачной воде стайки летучек. Кажется, что сейчас вот ? вот судно настигнет их и разметает всю стаю в разные стороны. Но в самый последний момент рыбки с дождевым шорохом вылетают из воды.

 

 

Сверху они кажутся чёрными и вылетают из ? под судна, как воробьи из ? под колёс автомобиля. В своём низком стремительном полёте они напоминают стрижей или ласточек. Сначала недоумеваешь, откуда в сотнях миль от берега эти чёрные мелкие птицы. Но когда твоя специальность наблюдать и делать выводы, то несложно за пару дней сделать открытие: что они не птицы! И что не чёрные, а синевато ? серые со спины и довольно яркие с боков. Применение дедуктивного метода мышления, как рекомендовал Шерлок Холмс, позволяет прийти в выводу, что это не ныряющие птицы, а летающие рыбы.

 

Их хвостики ещё некоторое время продолжают быстро колебаться из стороны в сторону и они, расправив блестящие плавники ? крылья, как огромные стрекозы, взлетают в воздух. Несколько метров они, как плоский камень, брошенный ловкой рукой, скачут по воде, оставляя на ней круги ? блинчики, а потом взлетают и долго парят, отражаясь в спокойной поверхности океана. Пролетев 50 ? 100 метров, летучки шлёпаются в воду.

 

 

Мы говорим « летучка », « летучая рыба », но на самом деле рыбка не летит, то есть не машет крыльями, а парит на своих плавниках, как планер, используя силу разгона и тёплые потоки воздуха, поднимающиеся от океана. Покидая воду, свою родную стихию, рыбки спасаются от многочисленных хищников, любителей нежного, вкусного мяса - макрелей, акул, тунцов. Но и в воздухе летучкам нужно быть начеку: за их полётом зорко следят внимательные птичьи глаза. Завидев сверкающие на солнце плавники, чайки пикируют на рыбок. В общем, не легкая это штука сохранить свою жизнь в океанских просторах, даже если ты имеешь крылья.

 

По ночам летучие рыбки, привлечённые палубным светом, летят в сторону судна и ударяются в его борта, оставляя на металле блестящие чешуйки и белые полоски высохшей слизи?

 

 

***

 

 

Над судном летят чайки. Им не хочется расставаться с сейнером. Они залетают вперед метров на двадцать, садятся на воду, поджидают нас, а потом вновь летят, обгоняя.

 

 

Вечереет. Ветер стал стихать и « седины » у волн намного поубавилось. Прямо по нашему курсу опускается в море пылающий солнечный диск. Я стою на верхнем мостике, опираясь на планшир и смотрю, как солнце, будто бы увеличиваясь в размере, опускается всё ниже и ниже. В этих краях редко встретишь рыболовное судно: слишком далеко от берега. Сюда долетает и не всякая птица.

 

 

В этом месте океана закат очень красив! Солнечный диск по краям немного искажается и подрагивает. Это происходит из ? за того, что дрожит наша атмосфера. Поэтому лучи в воздухе по пути к нам немного отклоняются, и изображение искажается. Если вы сядете у костра, то над пламенем сможете заметить что ? то подобное: изображение предметов, оказавшихся по другую сторону костра, начнёт подрагивать, проходя через поток горячего воздуха. Вот солнце касается горизонта, окрашивая край неба малиновым цветом. Потом начинает тонуть и превращается сначала в алое пасхальное яйцо, потом в дольку апельсина. Затем эта долька, словно конфетка монпансье, тает, тает, тает?

 

 

Продолжение следует?.

 

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Вот над чёткой линией горизонта остаётся лишь алая точка? и вдруг, вместо этой алой точки, я вижу ярко ? зелёный луч. Ух ты! Я стоял и боялся отвести взгляд от этого чуда. Секунда, две, три? и луч исчез. А в голове только одно: неужели я видел это?

 

 

Кто ? то считает, что зелёный солнечный луч, дарит счастье каждому, кто увидит его хоть раз в жизни. А кто ? то верит, что так возвращается чья ? то душа с того света?

 

 

Живописные облака опускаются вслед за солнцем на линию горизонта. Но, постойте! Это же не облака! Это корабли? Я напрягаю зрение и вижу их розовые, истлевшие паруса. Сгнившие, с болтающимися лохмотьями ванты, поломанные мачты.

 

 

Из черных бойниц какого ? то брига зловеще глядят в мою сторону чугунные пушки. И матросы, прильнув к ним, ждут команды от командиров. Призрачные корабли не стоят на месте, они двигаются. Они двигаются в нашу сторону. Я вижу, как шевелится гнилая парусина, пытаясь уловить ветер, как высохшие люди в красных головных повязках протягивают в нашу сторону тонкие, словно плети, руки. Мертвые корабли распухают, разрастаясь прямо на глазах.

 

 

Они надвигаются молчаливые, зловещие, словно омытые в рубиново - кровавый цвет. Паруса одного из них уже вырастают над нашим сейнером? Слышится стук его деревянного корпуса о наш борт? тихая команда: « Приготовиться к абордажу »?

 

Приснится же такая жуть с понедельника на вторник. Чуть позже я узнал, что этот сон называется « сон в руку », потому что?

 

 

Потому что в среду мы подходили к середине Северной Атлантики, о которой один отважный моряк оставил в своём дневнике вот такие слова: « Начали замечать множество пучков зелёной травы. И, как можно было судить по её виду, трава эта лишь недавно была оторвана от земли ».

 

 

Но такая трава не предвещает близость берега. Христофор Колумб ошибся. Простим ему его невежество от скудности тогдашних знаний. Человечество будет всегда ему благодарно за то, что он сумел разрушить представление о нашей Земле, открыв врата к новому континенту.

 

 

Продолжение следует?

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Никто и никогда не отнимет у Колумба патента первооткрывателя Атлантики, распахнувшего ворота Америки для всех нас, кому не пришлось идти до неё по льду из пустынных дебрей Сибири.

 

 

Привычный людской стереотип, что море должно иметь берега, здесь разбит в пух и прах. По своей сути, Саргассово море и не море вовсе. Роль берега со всех сторон здесь играют течения. Это как бы море в океане. Огромная застойная лужа в Северной Атлантике, где свободно могли поместиться вот таких восемь Франций.

 

 

Второго такого моря на нашей Планете нет. Но прежде, чем получить своё название - « Саргассово море », оно было « Дамским морем ». По словам моряков считалось, что удержать штурвал здесь может даже самая слабая женщина, настолько тихими и безветренными стояли здесь часто погоды.

 

 

Некоторые называли этот район « Конскими широтами », и опять же по причине многочисленных штилей. Стоит только вспомнить, что средством передвижения в те времена были лошади, которых переселенцы тащили с собой в новый мир.

 

 

Попав в тихие районы Саргассова моря, тихоходные каравеллы лишались ветра и надолго оставались в дрейфе. Протухала и заканчивалась питьевая вода. Беспощадное солнце и полное безветрие на протяжении многих недель приводило к тому, что обезумевшие от жажды животные срывались с привязей и кидались в океан. Ближе к воде?

 

 

Им было невдомёк, что пить солёную воду нельзя. Поэтому, во время тумана здесь слышится лошадиное ржание и мелькают непонятные тени, напоминающие скачущих лошадок.

 

Мне тогда не повезло, наверное? Во время ржания я спал и туманов не было?

 

 

Начали выдавать тропическое вино - по бутылке на брата, на неделю. Как это ни покажется странным, но на промысловом флоте, а это касается тех кто работает в тропической зоне, в условиях упорной и непрекращающейся борьбы с употреблением алкоголя, вино официально включено в рацион питания.

 

 

И старпом тут же прочитал нам лекцию по правилам регулирования кислотно ? щелочного баланса организма в условиях тропиков. Оказалось, что ежедневно, перед завтраком, обедом и ужином надо наливать в стакан по 50 мл. вина, добавив в него 100 мл. минеральной воды. Правда, где брать минеральную воду, « чиф » не сказал.

 

 

Продолжение следует?.

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Уходя от очередного циклона, подошли ближе к острову Барбуда. Много веков на острове был высокий действующий вулкан. Теперь жерло его разрушилось и больше не грозит никому ни огненной лавой, ни раскалённым пеплом.

 

 

Здесь, в укромных пещерах, таятся несметные пиратские сокровища, навсегда ускользнувшие от человеческих рук. Их бывшие хозяева мирно догнивали среди обломков деревянных корпусов, обшитых листовой медью.

 

 

Под берегом куча мала из транспортов, стоящих на якоре. Они, как челноки снуют между промыслом и берегом, снабжая рыбаков топливом, тралами, водой, продуктами, газетами, письмами и кинофильмами, которое, как известно из трудов В. И. Ленина - самое главное из всех искусств. Увозили базы в своих безразмерных трюмах мороженную и охлаждённую рыбу, консервы, рыбий жир и кормовую муку. Мы должны замыкаться на плавбазу « Рыбацкая слава ». Вот она: мощный океанский корпус серого цвета, две белоснежные надстройки с массивными грузовыми стрелами, смотрящими высоко в синее небо.

 

 

Чем ближе мы подходим к ней, тем всё больше как ? то мельчаем перед этим океанским исполином. И вот громадная синяя туша нависает над нами: откуда ? то сверху смотрят на нас любопытные лица. Между нами, как блестящие черные бегемоты, бултыхались в воде резиновые кранцы. От трения металла об резину кранцы скрипели и глухо, негодующе урчали. Откуда ? то с неба подали гигантский шланг. Он вздрогнул от натиска насосов и по нему, пульсируя, словно по огромной артерии, побежало в наши отощавшие танки топливо. Корейский блок даёт самую правдивую картинку, относительно наших размеров и размеров плавбазы.

 

 

Солнце зашло, наступила ночь, кончился ещё один день. Волны, словно устав, лениво вздымались и опускались, мурлыча какую ? то древнюю колыбельную. Небо покрыто редкими облаками. Одиночная белая птица поднялась с тёмной поверхности и, медленно взмахивая крыльями, исчезла во мраке. Вселенная была обнажена и прекрасна. Звёзды лучились и вели хоровод. Со всех сторон рушились с небес метеориты. С черного неба на нас деловито излучала свет древняя Луна.

 

 

Ночные тучи постоянно хотят её съесть. Они вечно на неё охотятся, крадутся за ней, хитрые и тихие, как разведчики. Их силуэты подбираются тихой ? тихой сапой, превратившись сначала в стадо добреньких барашков и бредут по ночному небосклону вроде бы без цели. Но чем ближе они к ночному светилу, тем их силуэты делаются всё более хищными, превращаются то в акулу, то в дракона, то в пасть тигра.

 

 

В тропиках Луна иногда похожа на плывущую лодочку с загнутыми круто вверх носом и кормой. Напротив « лодочки » иногда виднеется крупная яркая звезда. Месяц - лодочка тянется в её сторону острыми рогами. Где ? то я это уже видел раньше?

 

 

Продолжение следует?

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты
E. MIKELSON

E. MIKELSON

Опубликовано
  • Автор
Опубликовано

Что за чертовщина? Долго тряс головой, зажмурив глаза, как лошадь, у которой застряла в глотке краюха черствого хлеба. Наконец, искоса опять взглянул на серп. Конечно.., Точно? Картинка, срисованная с ночного южного неба, является официальным гербом некоторых мусульманских государств.

 

В той стороне, где Куба, глухо громыхает гром и сверкают молнии. А над нашими головами мелодично и тонко попискивают в темноте крачки. Крылья у них длинные и острые, как у деревенских стрижей, лапки же похожи на утиные. А голова очень похожа на голубиную, поэтому моряки зовут их « морской голубь ». Днем можно видеть, как они, точно танцуя на волнах, быстро трепещут крыльями над водой, вылавливая из неё жирных рачков или креветок. Вот только ночью крачки летят на яркий свет наших прожекторов и разбиваются насмерть, ударившись о стекло.

 

 

В самом центре палубы, у носового трюма, ярко краснеют огоньки папирос и слышны голоса и задорный смех. Здесь происходит одна из великих морских вещей - морская травля. Кто - то рассказывает очередную морскую историю, и мне повезло: я попал на неё почти с самого начала?

 

 

 

?. ну вот, значит, рыбу мы выгрузили и начали получать тару, продукты, письма и поменяли надоевшие кинофильмы.

 

 

К слову, в море грузы передают грузовыми стрелами в толстой сетке или с помощью специальных площадок. Их конструкции могут быть разными, но принцип у всех один, как на этой кубинской беззубцовке.

 

 

Вместе с фильмами прибыл к нам и новый член команды. Он невозмутимо спал в коробке с « Бриллиантовой рукой » и, как говорится, ухом не повёл, когда его оттуда достали. За такую невозмутимость его тут же назвали « Жмуриком ». Присутствовала в коробке и родословная, исполненная в лучших традициях: « Название изделия: чистокровный русский кот ? дворняга. Пробег - 5 месяцев. Комплектация стандартная, полная: лапы - 4 штуки, усы - комплект, хвост - стандартный, окрас - редкостный. Урчало - встроено и исправно. Обладает функцией мочеиспускания в специально отведённом месте. Система питания отлажена: с удовольствием ест судовой хлеб и макароны. Мышь опознаёт. ».

 

 

Кот был осторожен, как профессиональный шпион. Получив один ? единственный раз по морде радужным тунцовым хвостом, никогда больше к живой рыбе не приближался. Когда начинали выть лебёдки, выбирая стяжные концы, Жмурик с палубы тихо исчезал и возникал только тогда, когда последняя, самая живучая рыбина отдавала концы.

 

<noindex>http://s8.uploads.ru/t/9XSC3.jpg</noindex>

 

Месяца два кот прожил нормальной жизнью судового кота и общего баловня. Но потом стремительно начал лысеть, а по ночам то жалобно, то яростно мяукать. Тралмастер считал, что единственным способом заставить Жмурика не орать по ночам - это укоротить ему хвост по самые уши. При этом многозначительно поглаживал огромный тесак в ножнах, висящий на боку. ( Правило техники безопасности: матросы палубной команды, всегда должны иметь при себе ножи ) Тем более, что у лысого кота видок стал, действительно, страшноватый. На что боцман, главный хозяин Жмурика, всегда показывал тралмастеру кулак, величиной с хорошую дыню.

- Всё дело в евонной кошачьей физиологии и тоске по женскому полу, - говорил он неизменно.

Прошу пардоны у нежных дамских ушек и глаз, но командованием сейнера было принято решение найти Жмурику подругу. И однажды, где ? то под Ньюфаундлендом, мы встретились с одесским траулером, сдававшим улов на свою плавбазу. Двое суток одесситы мучали нас вопросами о кошачьей родословной. Выставляли невыполнимые условия калыма и довели нашего боцманюгу до сердечного припадка. Наконец сговорились, что свидание состоится на борту у одесситов и калым - 10 килограмм стирального порошка.

 

Родословная Барракуды, так звали их красавицу, нас не интересовала, так как Жмурик должен был, как мавр, сделать своё дело и уходить. Засунув Жмурику в пасть кусочек вяленного инжира и шоколадки, в договорённое время, боцман и пять человек эскорта отправились на траулер одесситов.

 

 

Продолжение следует?

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

Присоединяйтесь к обсуждению

Вы можете написать сейчас и зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, авторизуйтесь, чтобы опубликовать от имени своего аккаунта.

Гость
Ответить в этой теме...

×   Вставлено с форматированием.   Вставить как обычный текст

  Разрешено использовать не более 75 эмодзи.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отображать как обычную ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставлять изображения напрямую. Загружайте или вставляйте изображения по ссылке.

Загрузка...
×
 Поделиться
Перейти к списку тем
×
×
  • Создать...